Лиза О`Нил - Повезло
– Я пропал в тот миг, когда ты зашла в бар в красном платье. У меня просто сердце остановилось. А когда забилось снова – то уже только для тебя одной.
Джордан с удовольствием наблюдал, как Эва открыла рот. Закрыла. Снова открыла.
– Ну и как я должна соображать после такого заявления? Не говоря о том, чтобы сформулировать…
– Ответ?
– Видишь? – Она постучала себя по голове. – Ты мне мозги расплавил.
Подавив смешок, Джордан прижался губами к ее виску.
– Ты спасла мне жизнь, Эва. Позволь провести ее остаток с тобой. Кроме того, нам явно будет что рассказать детям о знакомстве.
– Похоже, сидение не помогает. Наверное, мне надо лечь.
Джордан рассмеялся и обнял Эву:
– Скажи да.
– Да, – пробурчала она ему в плечо.
Какое-то время он просто раскачивался туда-сюда, сжимая любимую в объятиях и ощущая, как внутри расцветает счастье.
– Дождаться не могу, когда наконец познакомлю тебя с семьей.
– О боже. – Запаниковав, Эва отстранилась. – Твоя семья. Джордан, что они подумают?
– Что я счастливейший человек в мире.
– Ага. Мама, папа, знакомьтесь: это Эва Мартинес из тех самых Мартинесов, что сидят в Ливернвортской тюрьме. Они решат, что люди моего дяди тебе мозги отшибли.
Радость Джордана немного померкла.
– У тебя с твоим дядей абсолютно ничего общего. И то, что ты не пошла по его стопам, лишь говорит о твоем характере. Ты красивая, успешная, умная и добрая. Не желаю слышать, как ты себя принижаешь.
– Ты серьезно?
– Как никогда. Я… Постой. – Джордан осекся, услышав сигнал телефона. – Наверное, Джесс перезванивает.
Однако, глянув на экран, увидел незнакомый местный номер. Не брат, но учитывая, какую бомбу Джордан подкинул федералам, возможно, это какой-нибудь другой агент решил пообщаться.
– Веллингтон.
– Джордан Веллингтон?
– Он самый.
– Я… – На заднем плане раздался приглушенный сигнал клаксона, и говоривший прочистил горло. – Наверное, это неудачная затея.
Да уж, если это и агент, то почему-то говорит как нервный подросток. Джордан постарался скрыть раздражение.
– Если не скажете, кто вы и зачем позвонили, то наверняка не узнаем, не так ли?
– Я… Это Бобби Ли Бендер. Роберт. Роберт Бендер. Племянник Джеффа Симпсона.
– Племянник… – Джордан тряхнул головой, наконец сообразив. – Точно. – И больше уже не сдерживался: – Что ж, Роберт, я, конечно, польщен, что ты не поленился раздобыть номер моего личного сотового после наших танцев в парке, но прямо сейчас у меня времени на ерунду нет.
Бобби Ли снова откашлялся:
– А как вы узнали, что это был я?
– Вообще-то точно не знал, но ты только что все подтвердил. Как юрист я должен бы напомнить тебе о праве хранить молчание, но как человек просто попрошу: оставь меня в покое. Мне жаль, что ты стал свидетелем нашей с твоим дядей ссоры, но не думаю, что он оценил бы твое вмешательство – как и я не ценю. Прощай, Роберт. И больше так не делай.
– Постойте! Пожалуйста.
Услышав мольбу в голосе Бобби Ли, Джордан вздохнул, закатил глаза, взял Эву за руку, поцеловал и устроился на диване поудобнее. И набрался терпения.
– Слушай, Роберт, если переживаешь из-за той ночи в парке, то можешь спать спокойно. Да, ты меня чертовски выбесил, но не совершил ничего криминального. Я готов обо всем забыть.
– Дело не в этом. – Роберт сглотнул. – Просто… черт, как же трудно.
Его отчаяние задело любопытство Джордана.
– Просто расскажи все, Роберт.
– Это… это о том мужчине, что повесился. Которого обвинили в убийствах тех женщин.
– Элайджа Фуллер? – резко переспросил Джордан, сжал на секунду руку Эвы и выпустил, чтобы сосредоточиться на звонке. – Ты знаешь что-то о Фуллере, Роберт?
– Я… вы ведь не верите, что он все это сделал?
Зыбкая почва. Может, парню и правда было что сказать, но вполне возможно, дядя просто подговорил племянника. Для чего – непонятно, но Джордан не собирался обсуждать с парнем свои умозаключения.
– Что я думаю – неважно, ведь Элайджа Фуллер повесился. Его обвинили в преступлениях, и он мертв. Без обвиняемого процесс не проведешь.
– А если есть свидетельство или доказательство, что он никого не убивал? Например, какая-нибудь улика? Дело откроют снова?
Джордан нахмурился:
– Как бы мне ни нравилось обсуждать с тобой тонкости судопроизводства, какого черта ты мне звонишь, Роберт? Уверен, дядя вполне способен тебе все разъяснить.
– Нет! Нет, я не могу поговорить с дядей Джеффом. Он… думаю, он что-то скрывает. Улику. Улику, доказывающую, что тот парень, Фуллер, невиновен.
Словно мало было потрясений для одной ночи. Джордан попытался собраться с мыслями и жестами попросил Эву принести ручку и бумагу. Она взяла свечу и пошла на кухню. Глядя вслед, Джордан ощутил, как в груди потеплело от любви. «Она согласилась стать моей женой».
Да уж, поистине ночь потрясений.
Он тряхнул головой, возвращаясь в беседе с племянником Симпсона.
– Это серьезное обвинение, Роберт. У тебя есть основания для подобных подозрений?
– Я подслушал его разговор. Пару раз он с кем-то обсуждал это дело. Я пошарился по дому и нашел… – Роберт прерывисто вздохнул. – Скажем так, это то, что не фигурировало среди улик. То, что способно обелить Фуллера.
– Что? Что именно?
– Послушайте, мы можем встретиться? Мне лучше поговорить с вами с глазу на глаз. Наедине. Нельзя, чтобы кто-то узнал о моем звонке.
– Хорошо, давай встретимся. – Джордан улыбнулся вернувшейся Эве и нацарапал имя Роберта на обороте одной из ее визиток. – Завтра я наглухо занят. Понедельник подойдет?
– Вообще-то чем раньше, тем лучше. В идеале – сейчас.
– Сейчас я не могу, Роберт. Как уже сказал, я очень занят.
Повисла пауза, затем собеседник раздраженно выдохнул.
– Надо сейчас! Думаете, мне легко было позвонить? Бога ради, он же мой дядя. Я не могу… еще два дня крутиться рядом и делать вид, что все хорошо. Я кое-что забрал, ясно? Из его дома. Дядя заметит пропажу и догадается, что это я. И тогда он… он…
– Он что? – тихо спросил Джордан, когда парень запнулся.
– Он… мне страшно, понимаете? Я хочу поступить правильно, поэтому вам звоню. Но мне страшно, что будет, если дядя узнает. Или тот, с кем он говорил. Не знаю, что они сделают, если выяснят, что я их подслушал или что позвонил вам. Они копы. В смысле, как мне быть? Поэтому я и выследил вас в парке, когда услышал, что вы не верите в виновность Фуллера. Я понял, что именно вы мне и нужны. Но испугался пистолета и убежал. То, что сделал дядя, – неправильно. Только вы можете мне помочь.
